Под новым небом, или На углях астероида - Страница 68

Для каждой из вновь образованных семей были построены просторные дома, в которых они и зажили вполне счастливой жизнью.

Климат на острове был более прохладный, чем по ту сторону моря, у Бристольского залива, в зимние месяцы часто лили затяжные дожди. Поэтому в жилых и служебных помещениях было установлено печное отопление. В печах варили еду, возле них грелись и просушивали одежду и обувь. На задворках каждого дома, под навесом, были сложены поленницы дров.

Если в Бристоле школьные занятия проводились под открытым небом, то в Нью-Россе под школу построили довольно большое по местным меркам здание, в котором было несколько классов. В разные годы в них занимались от десяти до пятнадцати учеников. Вместо Уиллиса и Свенсена в качестве учителей всё чаще выступали Полли и Диана. Полли обучала грамоте, вела математику и физику. Диана – химию, рисование и пение. Она увлекалась поэзией и сочиняла неплохие стихи. У неё был прекрасный голос, и, когда она пела на концертах, проходивших в городе, её всегда вызывали на «бис».

Вслед за школой приступили к строительству здания парламента. Деревянные стены его по как бы случайной подсказке Веды обложили красным кирпичом, что в сочетании с весёленькими окнами и элегантными декоративными деталями на фасаде превратило его в удивительно красивое архитектурное сооружение, на фоне которого остальные постройки выглядели просто убогими.

Строители поняли, чего не хватает их городу, и стали обкладывать кирпичом стены школы, а за ней и стены жилых домов. Тростниковые крыши заменили островерхими черепичными. По прошествии трёх лет Нью-Росс полностью преобразился и стал похож на старинный западногерманский городок, какие Игорь видел раньше на картинках. Ещё он напоминал ему центральную часть Вольска с его уютными одноэтажными домами дореволюционной постройки и – отдалённо – улицу Пушкинскую в Москве.

В здании парламента, которое все называли ратушей, проходили как заседания парламентариев, так и, чаще всего в непогоду, общие собрания. Принимаемые решения заносились в специальный журнал, сшитый из таких же листов бумаги, какими пользовались ученики школы. Здесь же играли свадьбы, проходили концерты и ставились спектакли, в основном со сценками из жизни горожан. Игорь, Свенсен и О’Брайен изготовили несколько музыкальных инструментов: флейту, кларнет, две мандолины, барабан, тарелки, гитару и контрабас. Был создан оркестр, и все торжества проходили под музыкальное сопровождение.

Непревзойдёнными мастерами сочинения пьес стали Веда и Фрэнки – брат Стива, то есть тоже сын Уиллисов. Но если Фрэнки писал только о современной жизни – другой он не знал, – причём на ужасной смеси, состоявшей из английских, немецких, русских и шведских слов, на которой говорила вся молодёжь, то в сочинениях Веды затрагивались темы разных эпох и писала она на чистейшем английском.

Настоящий фурор произвела её пьеса по роману Вальтера Скотта «Айвенго». Благородный рыцарь Ричард Львиное Сердце, защитник угнетённых, вольный свободолюбивый охотник Локсли, прекрасная леди Ровена и трепетная Ревекка полонили сердца зрителей. Уже через неделю «Айвенго» снова был на сцене.

– Ваша пьеса совершила маленькую культурную революцию, – сказал Уиллис Веде перед повтором спектакля.

– Что вы имеете в виду?

– Прежде всего изменения, которые произошли в поведении молодёжи. Она как бы проигрывает пьесу в повседневной жизни, копируя характеры и поступки положительных персонажей.

– Вы преувеличиваете.

– Нисколько. Разве вы не заметили, как исчезли проявления грубости и пошлости? Прошу прощения за высокий стиль, но девушки стали само изящество и обаятельная простота, юноши превратились в настоящих джентльменов – опять-таки в самом высоком смысле этого слова. Предупредительность и благородство проявляются ими на каждом шагу. И это – в условиях, близких к первобытному обществу.

– Но, мне кажется, пошлость и грубость не были присущи молодёжи и до постановки спектакля.

– Да, всё это не превалировало, но и избытка учтивости не было.

С неослабевающим успехом пьеса ставилась вновь и вновь, и нравственная основа, заложенная в ней, проникала во все поры жизни Нью-Росса.

Кроме всего прочего в городе была построена амбулатория с аптекой, где хранились перевязочные материалы, лекарственные травы и снадобья, а также хирургические инструменты, состоявшие из специальных ножей, скальпелей, пинцетов, зажимов, ножниц и так далее. Все инструменты изготовили Свенсен и его старший сын Лу, который в кузнечном деле стал настоящим мастером и всё больше превосходил отца. В амбулатории принимали роды, консультировали молодых мам и лечили больных, в роли которых чаще всего выступали мальчишки со своими ссадинами и ушибами.

Немного в стороне от жилых домов, на берегу ручья, построили кузницу, откуда из-под открытого навеса частенько доносились звонкие удары молота. Кузнецы Свенсен и Лу полностью обеспечивали город плотницкими, столярными, земледельческими инструментами и орудиями – всем, на что поступал заказ.

Рядом с кузницей поднялась гончарная мастерская, в которой изготавливали всю посуду начиная от печных горшков и кончая пивными кружками, а также черепицу для кровель домов. Заведовал мастерской Пётр Васильевич, но он бывал здесь урывками, фактически всю работу выполняли несколько подростков.