Под новым небом, или На углях астероида - Страница 122

122

Он выполз из-под ели и пробрался к куртине травы, из-за которой впервые появился Тарзан. Миновав её, он почувствовал запах мёда и увидел дальше розоватую полянку иван-чая с его заострёнными кверху султанами. Ещё немного усилий, и он рядом с этими высокими, полутораметровыми растениями.

Сорвав несколько молодых сочных листьев, он отправил их в рот и начал энергично жевать. Потом достал нож и выкопал корневище – не всё, он обрезал его на глубине сантиметров десяти, – очистил от земли и тоже отправил в рот.

Корневище было сладким. Игорь знал, что после просушки из корней иван-чая можно молоть муку и печь хлеб. В каких-то странах так делали… давно.

Подкрепившись, он пополз дальше и через несколько метров добрался до одинокого куста шиповника. Плоды его ещё не созрели и только-только начали обретать присущий им в пору спелости оранжевый цвет. Лёжа на спине, Игорь срывал самые нижние из них, до которых дотягивался, оболочку плодов съедал, а твёрдые семена выплёвывал.

Управившись с шиповником, он повернул к частому лесу на краю поляны. Вскоре стала попадаться черника. С каждым преодолённым метром её было всё больше, и наконец он оказался посреди настоящего черничного изобилия. Ягоды можно было отправлять в рот хоть пригоршнями, однако Игорь ел по одной, по две, не спеша, боясь повредить себе после длительного голодания.

Охотник провёл здесь два дня, возвращаясь под ель только для сна. Черника и кормила, и давала влагу. Он начал вставать, опираясь на палку, и понемногу ходить; слабость и головокружение норовили свалить его наземь, и Игорь не раз опускался на колени, дабы избежать быстрого падения наземь.

На поляне он обнаружил знакомые следы подкованных копыт. Одни из них были более старыми по времени, другие оставлены несколькими сутками позже. Значит, Казбек приходил к нему, пока он лежал в забытьи. Игорь несколько раз позвал его, подражая крику серой вороны, но голос был негромок и не мог уйти далеко за пределы поляны.

18 августа он уже довольно уверенно прошёл метров триста и добрался до зарослей орешника. Орехи вполне созрели, он разгрызал скорлупки и ел их содержимое, пока не насытился. На обратном пути к ели ему попалась семейка белых грибов, крупных, с кулак, он срезал их шесть штук. Вечером, начерпав воды всё из той же лужи, сварил себе суп.

Все последние дни Тарзан тоже не сидел на месте. Он надолго, бывало с утра до ночи, покидал хозяина, очевидно, где-то охотясь. «Как он ухитряется угнаться за кем-то на трёх ногах»? – думал Игорь. И лишь увидев однажды на бородатой морде пса крошки суглинистого грунта, понял, что тот добывает из нор мышей и других грызунов.

19 августа, проснувшись, Игорь почувствовал в себе столько сил, что решил покинуть своё временное пристанище. Доев вчерашний суп, собрал имущество, в последний раз оглядел поляну, ель и, позвав Тарзана, тронулся в путь, взяв направление на восток, к Дунаю. Однако они не прошли и километра, как набежала туча, засверкали молнии, загремел гром, хлынул ливень, и охотник с собакой укрылись под густой шаровидной кленовой кроной. С полчаса лило как из ведра, потом тучу унесло и снова засияло солнце. Выйдя из-под укрытия, они продолжили движение.

Воздух был напоён озоном и влажными лесными запахами. Мокрая трава блестела и переливалась разноцветными огоньками. Слегка парило. Здесь и там виднелись лужи. Дышалось легко, с удовольствием, всей грудью. Хорошо, чёрт побери, быть здоровым!

Он шёл неторопливо, выбирая проходы посвободнее и огибая малейшие препятствия. Влажная почва легко продавливалась под ногами, и выследить его сейчас смог бы даже самый непосвящённый человек; мысли об этом заставляли быть предельно внимательным и осторожным.

Игорь подумал о коммандос, осмотрелся по сторонам, бросил взгляд вперёд и на мгновение замер – перед ним, в нескольких шагах, виднелись следы подкованных копыт, совсем свежие, оставленные после дождя. Очевидно, конь был здесь всего несколько минут назад. Тарзан ткнулся носом в округлое углубление с контуром подковы, поднял голову и, завиляв хвостом, посмотрел на хозяина. Игорь пустил его по следу и сам, насколько позволяла рана, потащился за ним. Прошло немного времени, и в низине, в которую начал спускаться лес, в двух-трёх минутах хорошего хода раздался собачий лай, а за ним конское ржание. Лай и ржание становились всё ближе. Ему всё ещё не верилось – неужели… Но вот послышался топот копыт, и в разъёме можжевельника показались спешившие навстречу Казбек с Тарзаном. Когда конь подошёл к Игорю, он обнял его за голову и долго гладил, приговаривая:

– Где ж ты был все эти дни, дурашка, я так беспокоился о тебе, не знал, что и думать. Ну теперь мы все в сборе, теперь нам ничего не страшно.

Он не стал садиться на коня, опасаясь разбередить рану, и решил всё так же двигаться пешком. Преодолев ещё километр или полтора, Игорь вынужден был устроить привал.

К перекату приблизились только к вечеру 20 августа. На последнем отрезке пути начали попадаться следы пребывания человека: примятая трава, обломанные ветки, ореховые скорлупки, обрезки грибных ножек… Невольно ускоряя шаг, наш страстотерпец вглядывался в просветы между деревьями, чтобы поскорее увидеть шхуну.

Вот уже и опушка леса. Обежав глазами пустую ленту реки, Игорь понял, что опоздал.

* * *

Трое суток оставался он на берегу возле недавней стоянки «Ирландии», снедаемый душевной опустошённостью и осознанием никчёмности дальнейшего бытия. Доел орехи, что были у него в рюкзаке, собирал разные ягоды, варил суп из сыроежек и лисичек, которые находил в лесу поблизости от опушки.

122