Под новым небом, или На углях астероида - Страница 135

135

Лесная чащоба задерживала продвижение, нередко приходилось пускаться в объезд. С наступлением темноты Сергей остановился и, не разжигая костра, устроился на ночлег. На следующее утро он выехал к Дунаю. Потянулась уже известная ему тропа, и передвигаться стало немного легче.

К середине пятого дня Сергей добрался до Дравы и повернул к горам. На закате солнца достиг места, где они с Томасом нашли стреляные гильзы и где с меньшим риском для жизни можно было переправиться на тот берег. На этот раз река выглядела ещё более грозно, чем летом, но молодой человек надеялся на свой рост, а также вес и силу. Когда Орлика начинало сносить, он удерживал его за узду. Переправившись, поднялся наверх по берегу, расседлал коня и пустил пастись.

Всю ночь он пролежал за камнями, держа под прицелом правый берег. Иногда веки его смеживались, и на несколько минут он засыпал. Этого промежутка времени, однако, было недостаточно, чтобы противник успел спуститься к реке и перебраться через неё; придя в себя и прорезав взглядом ночной полумрак, он засыпал вновь и вновь.

Но вот начало светать. К тому времени Сергей почувствовал себя настолько отдохнувшим, что готов был продолжить путь. Орлик же, всю ночь гуляя на лугу, полностью восстановил свои силы.

Последний раз пробежав глазами по противоположному берегу, Сергей сел на коня и поехал опушкой леса. Он знал, что отец с Куртом двигались к Грюненсдорфу прямо через лесной массив, сокращая дорогу, но, в отличие от немца, его родственника по матери, эти края ему не знакомы. В лесу легко пройти мимо посёлка, и лучше было не рисковать. В полдень он увидел между холмами светлые лазурные отрезки большой реки, в которую впадала Драва.

Земли, которые он проезжал, раньше – по словам О’Брайена – занимали разные народы, и плотность населения была такой высокой, что представить даже невозможно. Капитан «Ирландии» приводил цифру, сколько человек было на квадратном километре, и Сергей не переставал удивляться тому, как они ухитрялись поместиться на такой тесной территории и как могли прокормить себя. Сейчас он оставлял за собой километр за километром, и нигде ни одной души. Для него это было естественным явлением – подобное безлюдье было везде, за исключением небольшого кусочка юго-восточного побережья Новой Европы.

Он ехал весь этот день и часть следующего, и наконец за деревьями, на дальней стороне открытого пространства, показались бревенчатые дома, огороженные сплошным высоким забором. Сергей понял, что это и есть тот самый Гросхауз. Потом внизу, в долине, показался и Грюненсдорф. Он не сразу распознал его, настолько низкие примитивные шалаши сливались с окружающей местностью. Приняв влево, он заехал в лес и по охотничьей привычке до последнего момента прикрывался деревьями и кустарником.

В бинокль он долго рассматривал оба поселения, но не обнаружил ничего, что могло бы насторожить его. Все трое коммандос сейчас в лесу, в южной его стороне, которую он проехал, и, кроме двух баб, в Гросхаузе никого нет. А Грюненсдорф вообще полностью опустел, и шалашей-то осталось всего пять, на месте же остальных одни головешки. Правда, Гюнтер в разговоре со своими упоминал, что эти бабёнки, их жёны, умеют неплохо стрелять, но к жилому комплексу можно и не приближаться.

Потянув поводок, Сергей выехал из леса, въехал в узкий проулок между шалашами и двинулся вдоль канавы, очевидно, промытой талыми водами. Ещё раз подивился он той бедности, в которой жили здесь Франц и его соплеменники. Какие приземистые, без окон жилища! Как в них повернуться, готовить пищу, растить детей, помыться, наконец?! Прошло четверть века с момента основания посёлка, а в быту его жителей почти ничего не изменилось! О каком воспитании подрастающего поколения, повышении его культурного уровня можно вести речь в таких условиях! Действительно, здесь не до жиру. Он вспомнил фразу одной грюненсдорфинки на корабле: «Живы были, и слава богу!» Да и выжили-то не все.

Он взглянул на бревенчатые домики, возвышавшиеся за забором метрах в пятистах от него. Это они, люди, обитающие в них, всему виной!

Ему захотелось наказать их, подвергнув строения за забором огню. Чтобы коммандос, которые тащатся сейчас где-то у Дравы, пришли к одним пепелищам. Пусть узнают, почём фунт лиха, как говаривает его дед. Вы встали на тропу войны, ну и получите по заслугам, вот вам её результат. Что испытают коммандос при виде пожарища? Что испытал бы он, Серж, если бы враги сожгли его дом? Неукротимую жажду мести, для удовлетворения которой он потратил бы столько времени, сколько необходимо. Тогда, выходит, и коммандос будут мстить ему до последнего.

Сергея не испугала эта мысль. Но он вспомнил, что кроме женщин в Гросхаузе находятся ещё и дети, а потому ни о каком устроении пожарища не может быть и речи.

Он остановил лошадь, чтобы ещё раз взглянуть на жилой комплекс, прежде чем направиться дальше, к реке. Ему интересно было уловить особенности построек за забором, сравнить их с домами Нью-Росса. В глаза бросились тростниковые крыши, да и сами постройки были ниже и теснее. И расположены они как попало, образуя разные проулки и переулки. Нет, до Нью-Росса им далеко.

Наклонившись, Сергей погладил лошадь по гладкой сильной шее, приложился щекой к жёсткой гриве и причмокнул губами, чтобы продолжить путь, как вдруг со звуком «Шло-оп!» в голове Орлика возле уха образовалась кровяная рана. Конь захрапел и вскинул голову. Со стороны Гросхауза донёсся отдалённый звук выстрела. В лицо наездника брызнули капли горячей крови.

135