Под новым небом, или На углях астероида - Страница 103

103

– Это Франц Розенштайн, наш староста, – представил Курт своего сопровождающего. – Вместе с ним мы пережили ту страшную зиму после землетрясения. Он говорит, что коммандос объявили, будто нас настигли и перестреляли. Весь посёлок впал в уныние и скорбит по мне, Луизе и Эмми. Все беспрекословно выполняют прихоти этих… – Курт замолчал, затруднившись подобрать подходящее слово.

– А как они объяснили исчезновение собак? – спросил Игорь.

– Сказали, что обе утонули при переправе через приток Дуная, мол, их затянуло водоворотом.

– Ладно, чёрт с ними, с коммандос и их собаками. Герр Розенштайн, насколько мне известно, вас – я имею в виду весь Грюненсдорф – не устраивает тот гнёт, под которым вы находитесь?

– У нас нет больше сил терпеть его.

– Раз так, то мы, я и Курт, предлагаем жителям посёлка оставить свои шалаши и отправиться вместе с нами, – и Игорь рассказал о Нью-Россе, о шхуне, стоявшей ниже по течению реки, и о пути, который предстоит проделать, чтобы добраться до неё.

В отличие от Курта Франц Розенштайн сразу же согласился на предложение охотника.

– Как ваша фамилия, Игорь?

– Тихомиров. Точно так же назывался город, в котором мы когда-то жили. У нас там половина жителей были Тихомировы.

– Я готов отправиться с вами, герр Тихомиров. Я сейчас же возвращаюсь в Грюненсдорф и переговорю с кем надо.

Вновь Франц появился уже после полуночи.

– Все наши с радостью приняли ваше предложение, герр Тихомиров.

– Ну и прекрасно. И вот что, герр Розенштайн, не называйте меня господином. Для всех я просто Игорь.

– Тогда и вы называйте меня просто Франц.

Побег был назначен на следующую ночь. С наступлением темноты обитатели шалашей с соблюдением полнейшей тишины должны покинуть посёлок и собраться в километре южнее и западнее его, на опушке леса. Идти следовало налегке, взяв с собой лишь одежду, продовольствие, котлы для приготовления пищи и пару рыболовных сетей.

Франц возвратился в Грюненсдорф, а Игорь и Курт оставили своё лежбище и углубились в лесную чащу.

К вечеру следующего дня оба они вместе с Тарзаном уже были в назначенном месте. Закатилось солнце, сгустились сумерки, долину окутала полная тьма. Дотронувшись нечаянно до Курта, Игорь ощутил, как того бьёт крупная непрестанная дрожь.

– Не волнуйтесь, всё будет хорошо, уверяю вас.

– Я стараюсь не волноваться, но какая-то субстанция внутри меня не подчиняется моим мысленным приказам.

Франц появился во главе группы из двадцати человек. Среди них были три женщины с детьми от шести до десяти лет, одна с грудным младенцем, остальные – мужчины. Большинство сразу же уселись, экономя силы для дальнего пути. Спустя четверть часа подошли ещё двенадцать посельчан.

Подождали ещё немного.

– Почему-то остальные задерживаются, – тихо проговорил староста. Его голос выдавал нервное напряжение. – Пойду в посёлок, узнаю, в чём дело.

Игорь не стал возражать. Он сказал Курту, чтобы тот вёл собравшихся людей по заранее намеченному маршруту вдоль леса, где был довольно ровный рельеф местности.

– У белой меловой горы остановитесь, и ждите нас до восхода луны. Если мы к тому времени не появимся, двигайтесь самостоятельно лесом до того брода, где мы стояли лагерем. Если же мы и там не нагоним вас, переправляйтесь через приток и идите до самой стоянки шхуны. Но это – крайний случай. Я надеюсь, что всё обойдётся и мы вместе благополучно доберёмся до корабля.

Курт произнёс несколько слов, обращаясь к посельчанам; они зашевелились, подымаясь, и скоро, ведомые своим предводителем, скрылись во тьме.

Игорь остался один с Тарзаном. Он лежал, обратившись к посёлку и держа под рукой карабин. Пёс расположился по другую его руку и не проявлял никаких признаков беспокойства.

Внешне был спокоен и Игорь, но он чувствовал какую-то душевную тягость. Он стал доискиваться до причины столь непривычного для себя внутреннего состояния и понял, что это – ответственность за судьбы десятков людей, которые по его инициативе подвергаются смертельной опасности. Может, лучше было бы не организовывать никакого побега, а прийти к Гросхаузу с несколькими моряками, обложить его кругом и… что? Предъявить коммандос требование, мол, освобождайте своих рабов, они пойдут с нами? И какой был бы ответ? Да-а, ситуация.

«А ты думал, нас встретят фанфарами? – усмехнулся про себя Игорь. – Однако как быстро может деградировать человек! И всего-то сменилось одно поколение. Европа была с такими культурными традициями, мы надеялись найти здесь хоть какие-то остатки прежней цивилизации, а столкнулись с рабовладельческим обществом. Вот что значит потерять связь времён».

Рассуждая так, он прождал около часа, когда лежавший рядом пёс насторожился и стал приподниматься.

– Лежать, – шепнул Игорь и тут же услышал в стороне посёлка шаги. Спустя минуту он увидел тёмные силуэты людей. Это был Франц с последними жителями Грюненсдорфа.

– Их задержал охранник с собакой, – сказал староста Игорю, подводя к нему своих спутников. – Никогда не было обхода по ночам, а тут на тебе. Наверно, это из-за побега Винтерманов. Но, слава богу, всё обошлось. Наши вовремя заметили его и вернулись в шалаши. А тут и я подоспел. Охранник окликнул меня и спросил, кто я и что здесь делаю? Я сказал, мол, староста, смотрю, все ли на месте, чтобы потом не было неприятностей. Ну охранник похвалил меня за усердие и повернул к своей будке. Вы видели её, она у них за забором жилого комплекса.

103